Иван Грозный. Общение с душой. Часть 3. Вы движетесь в сторону обрыва

— Долго вы доходили до меня.

— Дела были. Уже почти год прошёл.

— Я смотрю.

— Через два месяца будет год, как мы с Вами последний раз общались.

— У вас очень быстро время летит.

— А у вас его вообще нет.

— Поэтому я «счастлив» сейчас от того, что времени нет и за ним не нужно следить.

— Вы до Высшего Я уже дошли?

— Уже.

— Ну, тогда поздравляем. Это здорово.

— С вашей помощью. Хорошо кушаю.

— Можем поговорить?

— Конечно.

— Вы ведь знали о существовании Тартарии.

— Естественно!

— Как говорил персонаж одного известного советского фильма, кстати, про Вас: «Меня терзают смутные сомнения». Национальность татары и название «Тартария» они ведь как-то созвучны, верно?

— Перекликаются.

— Эти названия имеют что-то общее?

— Да, но они не описывают всю территорию, которую называли Тартарией.

— Можно ли предположить, что…

— Слушайте, нас Запад так называл. Тот Запад, который сейчас Запад, так называл эти территории.

— Но территории Тартарии простирались довольно далеко на запад…

— Конечно!

— И какой Запад нас тогда так называл?

— Тот, который был дальше.

— Фактически, тот небольшой кусочек, правильно? Если сравнить территорию Тартарии…

— Жидов.

— Ух, ты… Тот небольшой кусочек, который на западе оставался? Ведь большая часть континента была занята Тартарией. Вплоть до Китайской стены, которая повёрнута…

— Конечно.

— …в сторону Китая. Я, кстати, совершенно не понимаю, почему люди игнорируют этот факт…

— Это был форпост.

— Люди приходят на эту стену и смотрят, что она повернута в сторону Китая…

— Ну, разве игнорируют? Это не игнорирование, это целенаправленное враньё.

— Стоят они на этой стене и понимают, что её построили не со стороны Китая…

— Бойницы-то туда направлены!

— Ну да, в сторону Китая.

— Не по себе же они били.

— Нет.

— Тем более ты был в том моменте и видел и знаешь, когда этот мир заключался.

— Был, смотрел и думал, почему не довели дело до конца, впрочем, как обычно. У меня был один вопрос: «Почему не довели дело до конца?!»

— Сходи и узнай. Оно же тебе открыто.

— Хорошо.

— А дело не довели они до конца из-за «авося», который здесь всегда присутствовал.

— Почему проиграли Ливонскую войну?

— Сглупили. Не были готовы.

— Что Вы хотели, но не успели сделать из-за того, что Вас отравили? Какие у Вас были планы относительно России?

— Великой её сделать. Моё эго было очень сильное и крутое.

— Следующий вопрос вытекает из Вашего ответа. Вы ведь Рюрикович, то есть к народу, который жил в то время на подконтрольной Вам территории, никакого отношения не имели?

— Нет.

— И зачем тогда Вам нужно было делать Россию великой?

— Это было моё царство. Какая мне разница, кем управлять, когда это моё царство?

— Получается, что в этом вопросе ключевую роль сыграл человеческий фактор?

— А где его нет?

— Он везде есть! Вопрос про Стоглавый Собор. Я очень коротко напомню читателям историю вопроса. В то время земельный вопрос был одной из самых острых проблем. Вы пытались ограничить церковно-монастырское землевладение, которое в то время очень сильно разрослось. Кстати, в вопросе церковно-монастырского землевладения был «пикантный» момент — в годы так называемого «монголо-татарского ига», церковные земли не облагались данью и налогами и поэтому в этот разряд всеми правдами и неправдами переводились огромные площади земельных угодий: около трети всех обрабатываемых земель в стране были в собственности монастырей и храмов. Сейчас, между прочим, церковь тоже не облагается налогами, даром, что (вроде бы) никакого монголо-татарского ига и нет…

— Ой, ли?

— Поэтому я и говорю «вроде бы». Вам нужна была свободная земля для того, чтобы обеспечить поместьями растущее военно-служивое сословие, которое, насколько я понимаю, и участвовало в Опричнине.

— Верно.

— Церковь, естественно, эту идею приняла в штыки, и Вам пришлось идти на компромисс. Собственно, вопрос: «Какова была истинная цель Стоглавого Собора?»